Ответ на статью Геннадия Сергиенко «Невыученные уроки прошлого»

5 апреля 2010

В последнем выпуске газеты «Мирт» была опубликована статья Геннадия Андреевича Сергиенко, пастора Второй московской баптистской церкви, в которой он весьма критично отзывается о состоянии баптистских церквей в Самаре, а также о программе «В помощь проповеднику», действующей на базе центральной баптистской церкви «Преображение». Статья озаглавлена «Невыученные уроки прошлого» и находится в свободном доступе по адресу http://gazeta.mirt.ru/?2-7-985–1. Это не первая публикация такого рода. Что-то подобное Сергиенко уже высказывал в интервью, которое было размещено на английском языке в ноябре 2009 г. на сайте http://www.baptistrelations.org/page1.php. (Примеч: поскольку этот сайт содержит эмблему РС ЕХБ, ранее мы ошибочно приняли это за официальный сайт РС ЕХБ).

Поскольку Геннадий Андреевич выражал свою озабоченность неоднократно и в разных контекстах, мы считаем необходимым написать официальный ответ, чтобы восполнить недостаток информации и исправить некоторые (мы полагаем, невольные) заблуждения и ошибки, содержащиеся в публикациях Сергиенко. Пастор самарской церкви «Преображение» Виктор Семенович Рягузов уже писал открытое письмо Геннадию Андреевичу. Нижеследующий ответ написан от лица братского совета церкви «Преображение».

С самого начала стоит отметить, что критика почти всегда содержит долю истины. Мы согласны с автором статьи, пастором Сергиенко, что наша учебная программа – включая прежде всего самих преподавателей и слушателей – не совершенна. Мы продолжаем учиться, а порой и заново переучиваться, и ежедневно убеждаемся в том, что у каждого из нас до сих пор остается множество личных недостатков. Прибавьте к этому кросс-культурные нюансы, связанные с партнерством между западными и русскими церквами, и вы увидите, как сложно бывает исполнять повеление 2 Тимофею 2:2. Как мы неоднократно повторяли, любыми добрыми плодами, которые наши семинары могли принести почти тремстам людям за последние десять лет, мы обязаны исключительно Божьей благодати.

Та же самая благодать и по сей день продолжает вести нас по пути улучшения. По благодати Божьей в последние десять лет мы получали бесценный опыт и, надеемся, приобретали мудрость. Мы всегда стремились к одной цели: чтобы наши слушатели воплощали идеалы 1-го Тимофею 4:12 в служении своей поместной церкви. Однако сегодня мы понимаем гораздо яснее, чем десять лет назад, как важно делать еще больший акцент на таких качествах, как терпение, верность, смирение и признательность предыдущим поколениям святых. Мы еще не достигли вершины: мы продолжаем духовно расти.

В то же время, нужно заметить, что критика почти всегда содержит долю субъективности, преувеличения, а иногда и элементарного заблуждения. Так обстоит дело и со статьей пастора Сергиенко, на которую нам предстоит дать ответ.
Во-первых, мы хотели бы сделать два наблюдения о том, какого рода критику он высказывает и в каком тоне он это делает.

Заслуживает внимания, что автор не был в Самаре уже много лет, не беседовал лично с людьми, против которых он пишет, никогда не посещал ни одного семинара или конференции в рамках самарской программы «В помощь проповеднику» и не проводил подробного и широкого опроса тех, кто учился по нашей программе. Это очень серьезный недосмотр, особенно в свете того, насколько жесткие и категоричные обвинения против нас Геннадий Андреевич адресует широкой публике. То, что он не попытался проверить факты, бросает тень на объективность его выводов и непредвзятость его источников.

Что касается тона статьи, то местами он просто недопустимый. Среди многих оскорбительных утверждений нас больше всего беспокоит то, когда он сравнивает самарские церкви с «тоталитарной сектой» и «исламским фундаментализмом». Это не только лишний раз доказывает, что автор не знаком с церквами в Самаре, но и демонстрирует шаткость его позиции. Как только для убеждения слушателей в ход пускаются крайние выражения, нужно насторожиться: а объективен ли автор? К большому прискорбию, мы часто слышали подобные обвинения в других контекстах – особенно в ответ на проповедь Евангелия неверующему миру.

Мы должны отказаться от идеологических штампов, которые так легко приводят к губительным последствиям. По сути дела, использование таких штапмов нередко приводит к тому, против чего сами эти штампы были изначально направлены: к нетерпимости и клевете. Как сказано в Послании Иакова 3:13, «мудр ли и разумен кто из вас, докажи это на самом деле добрым поведением с мудрою кротостью». Этот мудрый совет должны помнить мы все, особенно когда участвуем в каких-либо дебатах.

Во-вторых, мы должны дать ответ на пять обвинений автора.

(1) Первый признак духовной болезни, которую Геннадий Андреевич называет «самарским синдромом», заключается в акцентировании абсолютного авторитета Писания. Сергиенко полагает, что это фактически ведет к наделению абсолютным авторитетом того, кто толкует Писание. Он упоминает, что эта характеристика присуща «фундаменталистским» церквам на Западе, в которых якобы процветают экстремизм, шовинизм и т. п.

Мы тоже считаем, что такие качества, как непогрешимость и абсолютный авторитет, не должны переноситься с Писания на толкователя. Мы никогда так не учили и никогда не поддержали бы человека, который отстаивал бы подобную точку зрения. Однако отказ от переноса абсолютного авторитета не должен приводить к отрицанию самого абсолютного авторитета Писания. Это было бы нелогично. Самое же главное – в том, что Библия сама достаточно ясно говорит о своей авторитетности и безошибочности, как и о возможности заблуждения с человеческой стороны. Достаточно взглянуть на историю евангельского движения, чтобы увидеть, какие последствия неизбежно приходили вслед за отвержением непогрешимости и авторитета Библии.

Учение о библейской непогрешимости и авторитете хорошо объясняется в «Чикагском заявлении о непогрешимости Библии» , составленном Международным советом по вопросам непогрешимости Библии в ответ на проникновение либерализма в евангельскую церковь. Это заявление было подписано большой группой влиятельных евангельских пасторов и ученых со всего мира и хорошо отражает наш взгляд на природу и роль Божьего Слова.

Пастор Сергиенко высказывает недовольство акцентом на высший авторитет Писания еще и потому, что, по его мнению, подобный акцент отвлекает внимание от Иисуса Христа. Хотя мы всем сердцем соглашаемся, что главной темой и главным героем Библии является Иисус Христос (Иоан. 5:39), все же мы категорически несогласны с тем, что подчеркивание авторитета и непогрешимости Писания ведет к принижению Христа. В конце концов, как сам Геннадий Андреевич мог бы узнать, что центром проповеди должен быть Христос, если не через внимательное и серьезное отношение к свидетельству Писания?

И вновь, важно помнить уроки истории. Трудно найти действительное возвеличивание славы Христа среди движений, которые отвергли авторитет и истинность Писания. Почему? Потому что как только авторитетность и истинность Библии ставятся под сомнение, Писание превращается в восковую фигурку, которой читатель может придать любую угодную ему форму. Со временем Писание и вовсе откладывают в сторону, отдавая предпочтение иным источникам духовного знания.

Конечно, при изучении Библии нужно иметь правильный настрой сердца: чистый, смиренный, жаждущий, молитвенный. Однако верить в авторитетность и истинность того, что говорит Библия, совершенно необходимо: только при таком условии можно познавать Христа и жить Им. Если что и поможет нам постичь Христа и Его славу, то уж точно не меньшее уважение, меньшее внимание, меньшее доверие и менее старательное изучение Божьего Слова.

О том же самом напоминает книга Псалтырь, особенно псалмы 1, 18 и 118. Их авторы не стыдятся своей любви ксамим словам Священного Писания («Как сладки гортани моей слова Твои! Лучше меда устам моим» – Пс. 118:103). Псалмопевцы неоднократно выражают свою любовь к Божьему закону. Они изучают его день и ночь. Они умоляют Господа помочь им лучше понимать его («Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего» – Пс. 118:18). Можно ли их обвинить в том, что они заменили Бога Библией? Можно ли их назвать людьми, умерщвленными буквой Закона? Ни в коем случае! Это были Божьи люди, которые наслаждались близким общением с Господом через Его Писание. С них мы и берем пример. (Примеч.: Когда апостол Павел говорит: «…буква убивает, а дух животворит…» [2 Кор. 3:6], он имеет в виду не букву Божьего Слова как такового, а букву закона Моисеева, духовный смысл которого заключался в том, чтобы поместить все человечество под грехом [ср. Рим. 5:20].)

(2) Автор статьи оставляет читателя под впечатлением, будто в Самаре призывают церковных лидеров осуществлять над паствой тоталитарный контроль. Хотя мы не считаем церковное руководство в Самаре совершенным, примеров экстремистского поведения, описанного Сергиенко, вы там точно не найдете.

Мы убеждены, что Писание ясно учит священству всех верующих (1 Пет. 2:5, 9) и что всем верующим даны определенные духовные дарования, которыми они могут служить в своих поместных церквах (1 Пет. 4:10-11). Писание также учит, что церковь нуждается в духовных лидерах (Еф. 4:11-14). Последние должны соответствовать библейским требованиям, должны быть способны руководить и преподавать здравое учение (1 Тим. 3:1-7; Тит. 1:5-9). Члены церкви призваны подчиняться таким лидерам (Евр. 13:17) и подражать их доброму примеру (Евр. 13:7). Лидеры ни в коем случае не имеют право злоупотреблять своим положением; напротив, они должны руководить жертвенно (Матф. 20:25-28; 1 Пет. 5:1-3), сознавая, что обладают властью лишь в той мере, в какой их нравственный облик и убеждения соответствуют божественному откровению. Писание учит, что если некто отказывается раскаяться в грехе, то к нему нужно применять церковную дисциплину (Матф. 18:15-20; 1 Кор. 5:1-2), однако даже в таких случаях всегда требуется проявлять много терпения и смирения (2 Тим. 2:24-26). Когда возникают разногласия в отношении второстепенных вопросов или личных предпочтений, верующие свободно могут стать членами другой евангельской общины, не опасаясь нарушения отношений или эмоциональной напряженности.

Признаков тоталитаризма, о котором пишет пастор Сергиенко, в Самаре просто не существует, и в свете того, насколько серьезно государственные власти относятся к подобным обвинениям, мы настоятельно просим Геннадия Андреевича найти иные способы выражения своего несогласия по вопросам руководства церковью. В конечном итоге, мы молимся, чтобы Господь послал Своей Церкви больше духовных лидеров, которые обладали бы немалыми талантами и имели бы благочестивый и жертвенный характер, согласно учению Священного Писания и превосходному примеру Господа Иисуса Христа.

(3) Еще один симптом духовной болезни, который пастор Сергиенко связывает с Самарой, – это акцент на служении малых групп в ущерб остальной церкви. Мы охотно соглашаемся с автором в том, что главной составляющей церковного служения является общее собрание, где происходит молитва, пение, материальные пожертвования, взаимное служение верующих, Вечеря Господня и проповедь Божьего Слова. Преуменьшать значение общецерковных собраний или полностью их игнорировать – значит прямо нарушать Писание (Евр. 10:24-25). Публичные богослужения занимают центральное положение, и все остальные виды служения поместной общины вытекают из них.

Однако акцент на общецерковных собраниях не должен заставлять нас объявить малые группы опасными. Всему свое место. Не все верующие могут прийти в одно и то же время среди недели. Значит ли это, что им нельзя собираться в более маленьких группах по домам? Более того, в том, что касается удовлетворения практических нужд, воспитания взаимной подотчетности, создания благоприятной атмосферы для ободрения, утешения, исполнения Писания и проявления духовных даров, малые группы весьма эффективны.

То, что он относит изучение Библии по домам или служение малых групп к особым характеристикам «самарского синдрома», не соответствует действительности. Все большее число церквей в России создают малые группы вне всякой связи с Самарой. Более того, российский союз ЕХБ рекомендовал поместным церквам развивать это служение.

В конечном итоге, пастор Сергиенко, похоже, спутал наше желание более эффективно служить людям с желанием установить над ними тоталитарный контроль. Подобная корреляция безосновательна.

(4) Четвертой характеристикой этого «синдрома» пастор Сергиенко называет критику руководства. Как уже упоминалось в начале статьи, мы признаем, что не всегда наша программа приводила к совершенным результатам. Не всегда у нас была возможность уделить достаточно внимания молодым, становящимся лидерам, чтобы помочь им победить проблему, которая так часто постигает всех людей с ярко выраженными лидерскими способностями.

Однако в связи с этой проблемой нужно вспомнить о следующем. Во-первых, Геннадий Андреевич подразумевает, что мы не обращаем внимания на данную проблему, однако это противоречит всем фактам. Мы всегда учили и продолжаем учить, что Бог гордым противится (Иак. 4:6; 1 Пет. 5:5); что гордые будут посрамлены и наказаны (Прит. 11:2; 16:18); что нищие духом наследуют Царство Небесное (Матф. 5:3); и что гордость неприемлема для духовного руководителя (1 Тим. 3:6). Сейчас мы еще более, чем когда-либо, стараемся подчеркнуть, что богословское знание и навык экзегетического исследования не могут оправдать присутствия гордости.

Во-вторых, в любом обучении всегда есть опасность. Передавать кому-то новое знание или навыки – все равно что вручать ему острый нож. Этим ножом человек может ранить и разрушать, а может смастерить что-то прекрасное. И иногда невозможно предсказать заранее, как человек воспользуется полученными знаниями. Некоторые ученики своей жизнью и поведением могут перечеркнуть все то, что вы пытались в них вложить. Об этой опасности знают все работники образования по всему миру. Однако, хотя знание может надмевать (1 Кор. 8:1), это не значит, что проблема кроется в самом по себе знании или образовании.

В-третьих, в любой обучающей программе можно найти определенный процент людей, которые не будут отражать суть и направление этой программы. Через наше обучение прошли почти триста служителей, и мы хотели бы выразить категорический протест пастору Сергиенко, критические высказывания которого предполагают: (а) что большинство из них гордецы; (б) что гордость была им привита в Самаре и (в) что ничего подобного в других учебных программах по нашей стране не встречается.

В-четвертых, многие люди допускают ошибку, выдавая неуверенность за смирение и приравнивая убежденность к гордости. Если человек проповедует убежденно, то он гордец, потому что навязывает свои взгляды другим. Если он придерживается принципа единозначности при толковании Писания, то он гордец, потому что считает, что может удовлетворительно понять этот один смысл текста. Если он проповедует против греха, то он гордец, потому что подвергает слушателей психическому прессингу и не учитывает тяжелых обстоятельств их жизни. Если он просит другого проповедника подробнее объяснить на основании Библии какую-то идею, прозвучавшую в проповеди последнего, то он гордец, потому что подвергает сомнению мнение другого человека. Таков дух нашего времени. Допустимо все, кроме убежденности. Г. К. Честертон однажды сказал: «Мы страдаем от неуместного смирения. Скромность покинула обитель амбиций. Скромность перекочевала в область убеждений, где ей вовсе не место. Человеку было положено сомневаться в себе и не сомневаться в истине; сейчас же это оказалось перевернутым с ног на голову». Конечно, во многих спорах гордыня дает о себе знать, однако мы должны в равной степени беспокоиться и о другой тенденции – особенно в наше релятивистское время – тенденции принимать сердечные убеждения за грех высокомерия.

В-пятых, давайте скажем честно: борьба с гордостью – дело не одного дня. С образованием или без, молодые служители приобретают мудрость и опыт постепенно, шаг за шагом побеждая гордость. Так было всегда и так будет в будущем. Именно поэтому столь большую роль в этом процессе играет терпение и понимание со стороны более старших и опытных лидеров. Никто не похвалил бы неопытного служителя, который пришел бы на братский совет и объявил престарелым братьям, что они «все это время заблуждались». Однако если бы что-то подобное произошло, духовно зрелые братья встали бы перед выбором: либо проявить терпение и любовь, постаравшись спокойно взвесить точку зрения молодого брата и дать ему время извлечь уроки из его собственных ошибок, либо восстать против него, отчитать перед всеми и… превратить его в своего врага. Как много зависит от реакции старших братьев!

В-шестых, хотя, приступая к изучению богословия, человек навлекает на себя достаточное количество искушений, можем ли мы сказать, что только такие люди подвержены гордости? В пылу богословских разногласий должны ли мы автоматически считать виновными тех, кто изучал библейские доктрины? Статья пастора Сергиенко подталкивает к утвердительному ответу. Однако едва ли мы имеем право всех чесать под одну гребенку. Подобные стереотипы неизбежно заставят нас находить гордость там, где ее нет, и закрывать на нее глаза там, где она процветает.

Геннадий Андреевич связывает источник гордости с образованием, получающим спонсорскую поддержку с Запада, в частности, из Америки. Вместо того чтобы предложить, как можно улучшить партнерство между церквами, или отметить с благодарностью готовность американских церквей делиться своими ресурсами, он трубит тревогу, утверждая, что «американская вера» представляет реальную угрозу русским церквам.

(Здесь нужно отметить, что критика Сергиенко в адрес американского образования приводит в замешательство. Он сам учился в Соединенных Штатах и по сей день продолжает образование в Фуллерской богословской семинарии в Лос-Анджелесе. Хотя он критикует помощь со стороны американских церквей, в названии которых не стоит слово «баптистский», сам он учится в межденоминационной семинарии, многие преподаватели которой значительно расходятся во взглядах с российским союзом ЕХБ. По сути, критическое отношение Сергиенко к учению о непогрешимости Библии идет рука об руку с позицией Фуллерской семинарии, которая отказалась от этой доктрины в недавнем прошлом. Более подробную информацию на эту тему можно найти в книге George Marsden, Reforming Fundamentalism: Fuller Seminary and the New Evangelicalism [Grand Rapids, MI: Eerdmans, 1995] .)

(5) Последняя характеристика, которую автор приписывает «самарскому синдрому», – это унижение женщин и душок мужского шовинизма в церковной жизни. Однако вновь критика бьет мимо цели. Сравнивать наше отношение к женщине с исламским фундаментализмом и говорить, что мы относим женщин к существам второго сорта, – значит быть настолько далеко от правды, что нам остается только удивляться и гадать: шутит ли Сергиенко или он действительно хочет, чтобы его воспринимали серьезно?

Возможно, за этим обвинением кроется нечто большее. В конце концов, это обвинение не ново. В некоторых кругах на Западе принято разводить такую риторику против тех, кто на основании 1 Тимофею 2:9-15 не ставит женщин на руководящие должности в церкви. На самом деле вопрос не в том, могут ли женщины нести служение в церкви. Здесь нет никаких споров: женщины активно занимаются служением во всех самарских церквах. Вопрос в том, могут ли женщины руководить в церкви. И даже если пастор Сергиенко подразумевает, что отказ допускать женщин к руководящим позициям в церкви есть не что иное как проявление мужского шовинизма, к шовинизму это не имеет ни малейшего отношения. Это имеет отношение только к желанию быть послушными Слову Божьему. (На русском языке есть прекрасная книга, рассматривающая библейское учение о ролях мужчины и женщины: Александр Строк. Мужчины и женщины: равные, но разные. СПб.: Шандал, 2004.)

Геннадий Андреевич начинает свою статью с притчи о восьмидесятилетнем старике, прошедшем сталинские лагеря за веру во Христа, и двадцатипятилетнем выпускнике семинарии. В этой притче он поднимает вопрос о вечной участи знаменитого русского поэта М. Ю. Лермонтова, написавшего стихотворение «В минуту жизни трудную». По замыслу истории, высокомерие молодого богослова проявляется в весьма категорическом и насмешливом исключении Лермонтова из числа искупленных, а также в неуважительном отношении к своему дедушке, которому так нравился гимн на слова лермонтовского стихотворения. Пастор Сергиенко завершает статью предостережением против чрезмерной уверенности, особенно в отношении сложных жизненных вопросов. Возможно, «в числе сонма искупленных будет звучать и голос» Лермонтова, – подытоживает Геннадий Андреевич.

С одной стороны, мы согласны с пастором Сергиенко, что молодой человек в его притче поступает неправильно. Тот, кто внимательно изучал библейское учение об аде, ни в коем случае не будет столь легкомысленно и дерзко желать кому-нибудь там оказаться. С другой стороны, упрек автора в адрес юноши сопровождается, на наш взгляд, не совсем правильным посылом. Конечно, не наша задача определять со стопроцентной уверенностью, кто именно окажется в аду. Однако дальше этого наша неуверенность не идет. Мы можем со стопроцентной уверенностью ответить на вопрос: «Что нужно сделать, чтобы спастись?» И ответ кроется не в написании хороших стихов.

Пусть осознание реальности ада и уверенность в Благой Вести о вечной жизни побуждают нас совершать служение в страхе Божьем, с глубокой убежденностью и неподдельным смирением.

Братский совет церкви «Преображение» (Самара):

Босов Алексей
Босов Владимир
Горностаев Александр
Ермошкин Илья
Зенков Виктор
Зубарев Анатолий
Казаков Павел
Касперович Григорий
Классен Брэд
Когинов Максим
Коркунов Семен
Ларин Владимир
Максимов Юрий
Михайленко Андрей
Нестеров Александр
Парфенов Анатолий
Пахомов Андрей
Прокопенко Алексей
Пузанков Олег
Рягузов Виктор
Салабай Александр
Сафронов Николай
Сухов Вячеслав
Трушкин Павел
Умеров Павел
Шальнев Николай

05.04.2010

Версия на английском языке